- Принять предложение НКВД об утверждении дополнительного количества подлежащих репрессии бывших кулаков, уголовников и активных антисоветских элементов по следующим краям, областям и республикам:

... Красноярский край - репрессировать 1500 человек, из них расстрелять - 500 человек..."

Отец мой был потомственный крестьянин. Прибыл в Сибирь из Полтавской губернии с родителями во времена, когда шло заселение Сибири. Остановились в деревне Симоновке, сейчас Восточная Уярского района Красноярского края.

В наследство ему досталось небольшое хозяйство и глинобитная изба, в которой пол был земляной. У моих родителей было шестеро детей - четыре сына и две дочери. В 1927 году отец построил дом, в котором мы прожили счастливо до 1930 года. Во времена коллективизации нас из дома не только выбросили, но и отобрали все, что было нажито тяжелым крестьянским трудом. Позднее обнаружилось, что отца раскулачили ошибочно, и его восстановили в правах. Вернули пахотные угодья, но в доме уже была школа - начальные классы, поэтому разрешили жить в развалившейся старой избе, пока не достроится в деревне новая школа.

Отец упорно не хотел вступать в колхоз и стал пастухом в своей деревне. Крестьян к этому времени власти разделили на колхозников и единоличников, которых обложили большим налогом на несуществующее хозяйство.

В 1933 году за неуплату налога отца осудили на три года тюрьмы. Этот срок он отбывал в красноярской тюрьме сначала конюхом, затем кучером у начальника тюрьмы. Освободившись в 1936 году, он уехал в Иркутск, где работал разнорабочим, грузчиком, молотобойцем. И вот роковой 1938 год. 3 марта его арестовали, а через десять дней расстреляли как врага народа. По уголовному делу по 58-й статье проходило восемь человек, обвиняемых в участии в контрреволюционной организации, готовившей взрыв железнодорожной станции Иркутск в том случае, если начнется война с Японией или Китаем.

Подписанием этого документа все восемь человек признали себя виновными.

Еще один ложный документ: на неоднократные запросы о судьбе отца органы НКВД отвечали: "Осужден без права переписки". А в 1957 году иркутский загс выдал свидетельство о смерти отца за N 144540 - "Гр. Валко П. И. умер 6 июля 1942 года от плеврита". Позднее, после реабилитации отца, тот же иркутский загс выдал правдивое свидетельство о смерти: "расстрелян 13 марта 1938 года".

В начале 1990 года в периодической печати Иркутска были опубликованы фамилии расстрелянных в лесу под городом людей. В этом списке был и мой отец. Вскоре организовали вскрытие рвов-накопителей с останками расстрелянных. Гробы с останками были перезахоронены на лесной поляне при большом стечении народа, на этом месте появился мемориал. Однако сейчас дорога к мемориалу непроезжая, она завалена мусором, а памятник заброшен. На клумбах больше нет цветов, все зарастает травой забвения...